Фаиз-хазрат: Мечеть в Глазове должна быть
Муфтий Удмуртии рассказал в интервью газете «Мой город Глазов» об Исламе и мусульманах Удмуртской Республики
Рубрика «Лица» — новый проект газеты «Мой город Глазов». Ведет его известный в городе журналист Григорий Тельнов. На прошлой неделе он побывал в гостях у председателя Регионального Духовного Управления мусульман Удмуртии Фаиза-хазрата Мухамедшина. В беседе затрагивалось много вопросов, мы публикуем интервью сокращенно.
Григорий Тельнов: Несколько лет назад было объявлено о строительстве мечети в Глазове, недалеко от клуба «Родник». Место хорошее, но мечеть до сих пор не построили. Почему?
Фаиз-хазрат Мухамедшин: Глазов — единственный город в Удмуртии, где до сих пор нет мечети. В то же время у мусульман города есть острая потребность в культовом здании. Мусульман в Глазове на самом деле немало. Многие до сих пор ездят молиться в мечеть в деревню Татарские Парзи. Это, конечно, неудобно. Мечеть в Глазове должна быть. Работы по строительству идут. Соглашусь, что идут медленно. Но мы строим мечеть в Глазове только на пожертвования, строим на долгие годы. Маленькую мечеть мы бы давно осилили. Также не быстро строится центральная мечеть в Ижевске на улице Карла Маркса. Стройке 10 лет, освоено 60 миллионов рублей. Гости из других регионов восхищаются: ну невозможно построить за такие небольшие деньги такое здание. А мы отвечаем, что очень экономно работаем, каждую копеечку бережем.
– В интернете периодически возникают жаркие споры о строительстве мечети в Глазове. Вот она рядом с жилыми домами, что нам теперь слушать их молитвы? Я практически дословно цитирую, ну некоторых, мягко скажем, недалеких людей…
– Я понимаю, о чем вы говорите. Это очень печально читать и неприятно слышать. Совсем недавно в Правительстве республики прошел круглый стол с представителями основных конфессий и общественными организациями. И вот там выступил человек со словами, что якобы азан (призыв к молитве) может кому-то мешать. И тут встает известный в Удмуртии православный священник отец Виктор и говорит: «Я недавно переселился и теперь живу недалеко от мечети. И мне так нравится этот звук азана. Это что получается, теперь и наши колокола должны мешать мусульманам, а их азаны должны мешать христианам? К чему мы так придем? Мы должны уважать друг друга», — прямо сказал православный священник.
– Оппоненты могут возразить: политика мультикультурализма в Европе терпит крах. До чего толерантность довела Францию и т.д. и т.п. Так где границы этого уважения?
– При всей похожести, у нас в России и у них в Европе ситуация все-таки разная. Во Франции мусульмане — это кто? Правильно, мигранты. В России мусульмане — это люди, которые тысячи лет живут на этих территориях. Этим все сказано. С этим нужно считаться, если мы хотим жить в одной стране под названием Российская Федерация.
– Религиозное воспитание детей в светских школах — вещь нужная?
– Когда начинался эксперимент по введению в школах курса религиозного воспитания, мы были скептически настроены. Многие наши родители мусульмане были против этого, говорили, что в школе в плане религии ничему хорошему не научат. Но на практике оказалось все иначе. Уроки и по основам православной религии и по исламу получились вполне корректными. Это всего лишь эксперимент. Многое еще нужно довести до совершенства. Стоит еще раз подумать, может быть основам религии нужно учить в старших классах? Может, нужно ввести единый предмет «Основы религий»?
– Вы свою работу считаете опасной? Вот в прошлом году в соседнем Татарстане был убит заместитель муфтия этой республики.
– Профессия кассира не менее опасна, чем моя. Если об этом постоянно думать, как работать?
– Где бы хотели очутиться в последний день своей жизни?
– Каждый мусульманин хотел бы закончить свою жизнь так, чтобы у него не было долгов, не было людей, которых он обидел. Чтобы в конце жизни он сделал многое из того, что задумал. Многие говорят, я бы хотел умереть среди своих родных и близких. Кто-то говорит, я бы хотел умереть в Мекке. Но самое главное, чтобы Господь принял наши добрые дела, а ошибки простил. А где мы будем, это уже не имеет значения.
